Битва при Куртре

11 июля 1302 г.

 Виллани повествует о том, как невероятно горды были фламандцы своей победой при Куртре, и говорят, что после нее один фламандец с годендагом в руках решился бы противостоять двум конным рыцарям. Он дает подробное описание сражения.

 Фламандцы еще осаждали занятые французами замки Кассель и Куртре, когда на помощь осажденным подошла большая французская армия под командой генерал-капитана графа д'Артуа, зятя короля Филиппа. Ввиду этого фламандцы сняли осаду Касселя и сосредоточили все свои силы под Куртре, жители которого также присоединились к движению. Артуа подошел к городу, несомненно полагая, что одно его появление вынудит фламандское гражданское ополчение отступить и снять осаду замка. Но фламандцам было ясно, что если они хотят спасти свою страну, то они должны будут сражаться, и они решили принять сражение именно здесь, перед Куртре. Если бы они отступили и распустили свою армию, то французы не только освободили бы замок и разорили равнину, но, возможно, и захватили бы города, даже Брюгге, поскольку он был слабо укреплен. Они могли в еще большей степени, чем некогда персы в Аттике, рассчитывать на сторонников среди самого населения. Крепкий замок (или цитадель) Куртре, который французы хотели освободить от осады, находился в северном углу города на реке Лис (Lys), так же как и сам город, на правом южном берегу ее. Для того чтобы закрыть доступ к цитадели, фламандцы построились непосредственно перед ней, заняв угол между городом и рекой. Справа от них был продолговатый и узкий город, простиравшийся вдоль реки на юг, слева — лежащий у реки монастырь, спереди — довольно глубокий ручей Гренинген, берега которого частично были болотистыми. Позиция не допускала отступления: в случае поражения горожане были бы сброшены в реку, находившуюся непосредственно в тылу их; люди, принявшие здесь сражение, решили победить или умереть.

 Их построение описывается как «боевая линия, очень длинная и плотная»; «построенные в одну ровную линию и сдвинутые тесно, с сомкнутыми рядами»; «горожане образовали одну единственную боевую линию, выслав вперед стрелков, затем людей с копьями и железными дубинами попеременно, затем остальных» (Genealogia Сот. Flandrensium), «serrement et espessement ordonnes» (хроника Сен-Дэни). Таким образом, построение было флангообразное и в длину имело, очевидно, минимум 600 м, а может быть и еще больше; не особенно многочисленные стрелки рассыпались перед фронтом; главная масса была вооружена пиками и годендагами (разновидность алебарды) и только частично — оборонительным оружием. Оба командующих графа и их свита — примерно 10 конных рыцарей — спешились и влились в фалангу, так что ни один воин не был верхом. Препятствие перед фронтом — Гренинген, имеющий, по сообщению хроники Виллани, 5 локтей в ширину и 3 локтя в глубину, было еще искусственно усилено волчьими ямами и, вероятно, углублением мелких мест. Один отряд, под командой особенно опытного в военном деле рыцаря Иоганна фон Ренессе, стоял в резерве позади фаланги. Другой отряд, состоявший из горожан Ипра, был обращен против цитадели, дабы гарнизон ее не смог во время боя напасть фаланге в тыл.

 Граф д'Артуа, которого описывают как мужественного, в пяти или шести сражениях испытанного бойца, понял, что позиция противника очень крепка и что ее нельзя ни атаковать с фронта, ни обойти с флангов. Несколько дней он выжидал, расположившись лагерем в четверти мили южнее города: неужели горожане в самом деле осмелятся сражаться на позиции, не дающей возможности отступить? Правда, французский полководец смог бы вынудить их отойти, оперируя против Ипра или непосредственно против Брюгге, и при этом разорить страну. Однако, гарнизон цитадели Куртре, очевидно, должен был бы тем временем сдаться, и в то время, как успех других маневров был бы сомнительным, победа на этом участке одним ударом решила бы исход войны и уничтожила бы врага. Поэтому Артуа решил наступать.

 Впереди шли генуэзские арбалетчики и испанские метальщики дротиков, за ними следовали отряды рыцарей; небольшой отряд оставался в резерве. Арбалетчики и метальщики дротиков погнали неприятельских стрелков и обстреливали фалангу, стоявшую, очевидно, непосредственно за Гренингеном. Их огонь был настолько эффективен, что фаланга не могла его выдержать, но графам удалось отвести ее в порядке немного назад. Переправиться через Гренинген для преследования фламандцев на другом берегу французские стрелки не могли, так как им угрожала бы опасность контратаки. Поэтому граф д'Артуа подал сигнал арбалетчикам отходить, а рыцарям атаковать; ввиду того, что неприятельская пехота достаточно далеко отступила от препятствия перед фронтом, он мог надеяться, что конница переправится через ручей и на другом берегу будет иметь место для разбега. Хотя отход стрелков сквозь ряды атакующих рыцарей вызвалнекоторый беспорядок и кое-кто из генуэзцев был потоптан, однако при совместных действиях этих родов войск такое явление, пожалуй, почти всегда имело место и нисколько не могло повлиять на развитие и исход сражения.

 Но тут произошло нечто новое и совершенно неслыханное: в тот момент, когда рыцари приготовились совершить трудную переправу через ручей, причем этому мешали течение воды, болотистость берегов и сооруженные фламандцами искусственные препятствия, неприятельская фаланга вдруг зашевелилась, бросилась вперед и, рубя и коля, кинулась на рыцарей. Последние вряд ли были в состоянии употребить свое оружие и уж во всяком случае не могли применить свою настоящую силу — натиск своих тяжелых боевых коней, благодаря которому они обычно рассеивали и сбивали неприятельскую пехоту. Несомненно, оба фландрских графа предварительно проинструктировали своих горожан в отношении этой тактики и теперь своевременно подали сигнал. После выступления стрелков, численно безусловно превосходивших рыцарей, так что каждый рыцарь был атакован одновременно многими стрелками, последние сразу сделались господами положения и массами убивали рыцарей. У фламандцев перед боем был издан приказ: кто пощадит противника или овладеет добычей до конца сражения, должен быть немедленно заколот стоящими вблизи воинами. Только в центре рыцарям удалось довольно быстро перебраться через Гренинген и привычным, способом атаковать и отбросить неприятельскую фалангу. Но в это время в бой вступил оставленный на всякий случай фламандский резерв под командой Иоганна фон Ренессе, который и восстановил положение. Эта схватка также закончилась полным поражением побеждавших вначале рыцарей, так как им снова пришлось переправиться на обратный берег Гренингена, где фламандцы легко настигли и разбили их.

 Сам граф д'Артуа хотел, якобы, сдаться одному воинственному монаху Вильгельму из Сюфтингена, но так как он говорил по-французски, то фламандцы крикнули: «Мы не понимаем тебя!» и убили его. Вылазка, предпринятая гарнизоном цитадели, без труда была отражена специально для этой цели образованным заслоном граждан города Ипра. Резерв под командой Сен-Поль, оставленный графом д'Артуа, был не в состоянии спасти или помочь. В этом бою новая, хорошо организованная пехота горожан и крестьян разбила рыцарскую конницу. Стало ясно, что сплоченные массы пехоты успешно могут противостоять рыцарской коннице и даже контратаковать ее. Боевой порядок фламандцев оказался способным к маневру на поле боя. Фаланга сумела в порядке отступить, чтобы выйти из поражаемой зоны, а затем стремительно контратаковать наступавшую конницу. Выделив резервы и своевременно введя их в бой, фламандцы смогли ликвидировать прорыв центра фаланги и отразить вылазку гарнизона замка. Тактическая глубина обеспечила устойчивость боевого порядка фламандцев. Сражение при Куртре — один из довольно редких исторических примеров оборонительного боя, в котором была достигнута полная победа.